Галерея Stella Art Foundation на Скарятинском — своеобразный элитный ресторан от искусства: неизменно дорогое изысканное меню и маленькие порции. Выставка «князя пустоты» Ивана Чуйкова «Теория отражения», открывшаяся здесь, соответствует данному формату — всего представлено две инсталляции «Теория отражения 1» (1978–92 годы) и «Аналитическое древо» (1994 год).
«Теория отражения» — «раскадровка» происходящего в голове художника ментального путешествия банального натюрморта — зеленой бутылки, красного яблока и прозрачного бокала. На низких белых выстроенных в шеренгу подиумах установлены аркообразные рамы, обычно служащих для обрамления зеркал, в которых этот натюрморт проходит все стадии отражения — от сиамского раздвоения, через живопись и фотографию до полного растворения в эйдосе.
«Аналитическое древо» скорее можно назвать древом познания добра и зла истории искусств — в углу развешены холсты разных форматов, отсылающие к различным этапам в основном американской живописи второй половины ХХ века, — абстрактный экспрессионизм Ротко, Лихтенштейн, Туомбли. Однако все эти картины являются всего лишь увеличенными фрагментами центрального элемента композиции — советской открыточки в раме с цветочками, порождением монстра советского дизайна. В единое целое древо собирается еще более эксплицированным ментальным усилием — путем нумерции всех компонентов.
Сегодня принято именовать Чуйкова «классиком концептуализма».
Очевидно, в истории российского искусства закончился важный этап, а потому проводится спешная инвентаризациия, и художественная жизнь России с конца 60-х до 2000-х годов распихивается по тесным ящикам основных брендов: «нон-конформизм», «концептуализм», «соц-арт», «акционизм». Поэтому «Синие носы» записаны в соц-артисты, а Чуйков — в концептуалисты. Но если быть точным, то Чуйков находится на границе между метафизикой и концептуализмом, а еще точнее — как настоящий постмодернист, коим Иван Чуйков себя открыто признает, он является пограничным художником, находящимся в едином культурном настоящем от эпохи Возрождения до наших дней.
Чуйков известен как художник, который прорубил окно в Европу. И дело даже не в том, что серия «Окна», живопись в оконных рамах, которую он начал создавать с 1967 года (в доконцептуальную эру), сделала его знаменитым. Чуйков доводит до предела представление о картине как об окне, постулированное Альберти. Но, буквализируя аналогию Альберти, художник главным образом проявляет основные качества европейской живописи, основанной на теории проекции и геометрии — рациональный подход и математический расчет. Иными словами, Чуйков восстанавливает связь между европейской традицией и современным искусством, которое многие упрекают в умозрительности и в интеллектуальном перекосе. И все же главное заключается в том, что окно — это ультимативная метафора границы между искусством и жизнью, между художником и миром, между эпохами, между имманентным и трансцендентным.
Существует ли мир по ту сторону окна? Существуем ли мы по эту сторону? Вот главные вопросы, которые задает Чуйков во всех своих произведениях. В этом и выражается его метафизичность.
Те же вопросы формулирует Чуйков и в представленных в «Стэлле» проектах.
Проекты, правда, не новые. Но это неожиданно обнажает еще один аспект — аспект исторический. «Теория отражения» становится своеобразным временным зеркалом, в котором отразилась история современного искусства от 70-х до середины 90-х годов, то есть практически весь период постмодернизма. Но отражение — вещь опасная, и важно не повторить историю Нарцисса.
