Фото: Александр Щербак
Греческий художник Стефанос Цивопулос на выставке «История ноль» в Stella Art Foundation приоткрывает тайны ценообразования в искусстве.
«История ноль» Стефаноса Цивопулоса впервые демонстрировалась в павильоне Греции на Венецианской биеннале этого года. Фильм из трех небольших частей так впечатлил команду Stella Art Foundation, что она решила сделать точную, насколько возможно, копию павильона и в Москве. Рассказывает Валентин Дьяконов.
Понятно, отчего видео 40-летнего грека Стефаноса Цивопулоса так приглянулось комиссару павильона России Стелле Кесаевой и ее коллегам из фонда. «История ноль» прекрасно рифмуется с инсталляцией Вадима Захарова, показанной в Венеции в этом году: и там и там речь идет о деньгах и связанной с ними нестабильности, перекосе в сторону чистой жадности. И одновременно два павильона противоположны по смыслу. Захаров, художник, живущий отсылками и аллюзиями, кладет в основу своей работы древнегреческий миф о Данае и золотом дожде, максимально дистанцируясь от фактурной повседневности социального неравенства. Цивопулос, наоборот, выпрыгивает из колыбели европейской культуры на обшарпанные улицы Афин. Захаров прямолинеен и моралистичен, несмотря на множественность использованных языков и цитат. «История ноль» не так проста, как кажется на первый взгляд, и на басню с ударной дидактикой совершенно не похожа.
Фильм состоит из трех частей, каждая демонстрируется в отдельной комнате. В первой части мы видим нелегального эмигранта откуда-то из Африки, путешествующего по городу в поисках металлолома с тележкой из супермаркета. Порывшись в очередном мусорном баке, герой обнаруживает мусорный пакет с бумажными цветами, да не простыми, а сделанными из купюр евро разного достоинства. Эмигрант запихивает пакет за пазуху и бежит прочь, оставив тележку у бака. Во втором эпизоде мы видим богатого галериста с айпадом наперевес. Он бродит по улицам Афин, снимает граффити, людей — в общем, ищет новые тренды. Только в этом эпизоде при большом желании можно найти отсылки к греческой мифологии. В самом начале галерист едет из аэропорта и просматривает только что снятые из иллюминатора фотографии облаков: намек на то, что перед нами — современный олимпиец, посланник богов, блуждающий в долине смертных. Наконец, третья часть рассказывает, откуда появились цветы из евро. Мы встречаемся с богатой дамой, коллекционирующей современное искусство (на стенах — Юрген Теллер, рядом с письменным столом — скульптура Павла Альтхамера) и не чуждой творчества из любимого материала.
В итоге получается, что социальный маргинал — сборщик металлолома — косвенно вознагражден за свой труд (рассказывать подробнее не хочется, а то спойлер будет). Это история о постиндустриальной Золушке, получающей богатство неизвестно от кого и непонятно почему. В фильме Цивопулоса все герои — посторонние, как персонаж Камю: эмигрант — тот же невидимка, очкарик с айпадом смотрит на мир исключительно через прямоугольник своего дивайса, старушка и вовсе потеряла связь с реальностью товарообмена и денежного оборота. Конечно, как и многие произведения, критикующие заносчивость и спекулятивность арт-мира, «Историю ноль» можно понять как очередное проявление международного движения «Пчелы против меда». Ведь и производство фильма, и аренду павильона в венецианском Джардини обеспечили греческие налогоплательщики, которым уже давно приходится совсем не просто. Но в случае Цивопулоса деньги потрачены не зря. Дикость ситуации подчеркивает суть фильма, заключающуюся в отсутствии связи между ценой и ценностью. В конечном итоге «История ноль» — рассказ о том, что пути справедливости неисповедимы.
